Preview

Вестник охраны материнства и младенчества

Расширенный поиск

Задержка роста плода: особенности анамнеза, исходы беременности и родов

https://doi.org/10.69964/BMCC-2024-1-3-60-71

Содержание

Перейти к:

Аннотация

Актуальность. Задержка роста плода (ЗРП) является серьезной медико-социальной проблемой, что связано с высокой перинатальной заболеваемостью и смертностью, а также отдаленными последствиями для потомства. На сегодняшний день не существует абсолютных инструментальных тестов для точного прогнозирования состояния плода, что обосновывает актуальность настоящего исследования.

Цель исследования. Изучить особенности анамнеза, течения беременности, исходов родов у женщин с задержкой роста плода.

Материалы и методы. Проведено ретроспективное когортное исследование методом сплошной выборки 200 женщин, которые были родоразрешены в Клинике ФГБОУ ВО ЮУГМУ Минздрава России (г. Челябинск) в 2022 году. Все женщины были разделены на две группы: 1-я группа — 30 женщин с ЗРП, 2-я группа — 170 женщин без ЗРП. Изучены исходы беременности и родов (результаты получены методом анкетирования, анализа медицинской документации: диспансерная книжка беременной, история родов).

Результаты. Отмечена низкая эффективность прогноза ЗРП как по результатам анализа анамнестических факторов риска, так и по данным лабораторно-инструментальных скрининговых программ на сроке 11-13,6 недель гестации. Зарегистрирован низкий процент охвата медикаментозной профилактикой в группе высокого риска ЗРП (55%). Нами установлено, что ЗРП ассоциирована с другими плацентарными нарушениями, которые чаще начинались во втором триместре с изменений маточного и плодового кровотока и прогрессировали по мере роста срока гестации. Задержка роста плода ассоциирована с тяжелой преэклампсией, высокой частотой преждевременных родов, операций кесарева сечения, гипотрофией и тяжелой асфиксией новорожденных.

Заключение. Отсутствие значимых анамнестических факторов риска, низкая эффективность прогнозирования задержки роста плода по результатам программного скрининга на сроке 11-13,6 недель требуют разработки новых современных способов предикции патологии. На сегодняшний день исследования должны быть сосредоточены на разработке новых инструментов фетальной диагностики, которые могут повысить точность прогнозирования критических состояний плода, а также на внедрении инновационных терапевтических мероприятий, направленных на улучшение плацентарной гемодинамики, что позволит дополнительно оптимизировать сроки родоразрешения.

Для цитирования:


Сюндюкова Е.Г., Тихонова Т.Е., Узлова Т.В., Динер Н.М., Рябикина М.Г., Филиппова Н.А., Яковлева Ю.А., Тарасова Л.Б. Задержка роста плода: особенности анамнеза, исходы беременности и родов. Вестник охраны материнства и младенчества. 2024;1(3):60-71. https://doi.org/10.69964/BMCC-2024-1-3-60-71

For citation:


Syundyukova E.G., Tikhonova T.E., Uzlova T.V., Diner N.M., Ryabikina M.G., Filippova N.A., Yakovleva Yu.A., Tarasova L.B. Fetal growth restriction: features of anamnesis, outcomes of pregnancy and childbirth. Bulletin of maternal and child care. 2024;1(3):60-71. (In Russ.) https://doi.org/10.69964/BMCC-2024-1-3-60-71

Актуальность

Задержка роста плода (ЗРП) — термин, характеризующий патологически маленького плода, который не достиг своего потенциала роста и имеет высокий риск перинатальных осложнений [1]. Данная патология имеет значимый удельный вес в структуре причин перинатальной, младенческой и детской заболеваемости и летальности, a также характеризуется развитием в будущем метаболических, неврологических и ментальных расстройств. Рождение больного ребенка и затраты на комплексную терапию детей с гипотрофией, причиняют существенный социальный и экономический ущерб [2]. В России частота данного осложнения беременности достаточно велика и составляет от 5 до 25% среди доношенных и до 60% среди недоношенных новорожденных [1].

ЗРП не является самостоятельной нозологической формой, в основе патологического механизма лежит плацентарная недостаточность с заболеваниями матери или без них, хромосомными аномалиями плода или инфекцией. Нарушение инвазии цитотрофобласта и преобразования спиральных артерий миометрия имеет основополагающее значение для маточно-плацентарного кровообращения, поэтому его инструментальная оценка помогает понять тяжесть заболевания. В акушерской практике используется ультразвуковое допплеровское исследование маточного и плодового кровотока, в том числе в венозном протоке, средней мозговой артерии с расчетом церебро-плацентарного отношения, что дает достоверный прогноз исхода и дополнительную помощь в принятии решения вопроса о родоразрешении. Однако на сегодняшний день не существует абсолютных инструментальных тестов для точного прогнозирования состояния плода, особенно на поздних сроках беременности [2][3].

Лечение ЗРП основано на продлении беременности на достаточно длительный срок для достижения зрелости, при этом минимизируя дефицитные состояния. Что касается фармакологического лечения, большинство руководств рекомендуют лечение низкими дозами аспирина и/или гепарина, хотя этот подход все еще является спорным, и инновационные многообещающие методы лечения находятся в стадии изучения [4]. В связи с этим, большинство исследований направлено на поиск точных прогностических критериев и профилактику данной патологии. С целью прогнозирования ЗРП на сроке 11-14 недель в настоящее время используются комбинации клинических характеристик, уровня биомаркеров (ассоциированный с беременностью протеин А — РАРР-А, плацентарный фактор роста — PlGF), результатов оценки системной гемодинамики (среднее артериальное давление) и плацентарной перфузии (пульсационный индекс в маточных артериях). С целью профилактики ЗРП используются низкие дозы ацетилсалициловой кислоты в дозе 150 мг/сутки с началом на сроке 12-16 недель. Однако эффективность такой профилактики продолжает обсуждаться [5][6].

Таким образом, ЗРП является серьезной медико-социальной проблемой, что связано с высокой перинатальной заболеваемостью и смертностью, а также отдаленными последствиями для потомства, что обосновывает актуальность настоящего исследования.

Цель исследования: изучение особенностей анамнеза, течения беременности, исходов родов у женщин с задержкой роста плода.

Материалы и методы

Проведено ретроспективное когортное исследование методом сплошной выборки 200 женщин, которые были родоразрешены в Клинике ФГБОУ ВО ЮУГМУ Минздрава России (г. Челябинск) в 2022 году. Критериями включения в исследование явились диспансерное наблюдение в женской консультации, наличие медицинской документации. Критериями исключения из исследования стали срок беременности менее 22 недель, наличие онкологических заболеваний, туберкулеза, тяжелой соматической патологии в стадии декомпенсации, ментальных расстройств и психических заболеваний, алкоголизма, наркомании. Все женщины были разделены на две группы: 1-я группа — 30 женщин с ЗРП, 2-я группа — 170 женщин без ЗРП. Изучены исходы беременности и родов. Результаты получены методом анкетирования, анализа медицинской документации: диспансерная книжка беременной, история родов. Сведения, содержащиеся в рассматриваемых материалах, не подпадают под действие Перечня сведений, составляющих государственную тайну (статья 5 Закона Российской Федерации «О государственной тайне»), не относятся к Перечню сведений, отнесенных к государственной тайне, утвержденному Указом Президента Российской Федерации от 30 ноября 1995 г. № 1203 «Об утверждении перечня сведений, отнесенных к государственной тайне», не подлежат засекречиванию. Диагноз, классификации нозологий акушерской патологии устанавливались согласно действующим клиническим рекомендациям https://cr.minzdrav.gov.ru/clin_recomend.

Статистические методы исследования выполнены с помощью лицензионного статистического пакета программ SPSS Statistica for Windows 17.0. Категориальные переменные представлены в виде частот (%), а непрерывные переменные — в виде медианы и межквартильного размаха [(Me (Q1-Q3)] с учетом распределения, отличного от нормального (критерий Шапиро — Уилка). Межгрупповые различия оценивали с помощью критериев Манна-Уитни, хи-квадрата Пирсона. Значение p≤0,05 принималось статистически значимым.

Результаты исследования

Возраст женщин, участвовавших в исследовании, статистически не различался (1-я группа - 32 (27-37); 2-я группа - 32 (28- 36). Анализ социально-экономического статуса выявил, что женщины с ЗРП чаще в сравнении с группой контроля имели среднее образование (1-я группа - 50% против 2-й группы - 36,5%) и являлись рабочими (1-я группа - 13,3%, 2-я группа - 4,1%). В группе контроля основная когорта беременных — служащие (1-я группа - 53,3%; 2-я группа - 62,4%), чаще с высшим образованием (1-я группа - 40%; 2-я группа — 50%). Статистически значимых различий не выявлено.

Мы проанализировали показатели индекса массы тела женщин (ИМТ), участвовавших в исследовании. Показатель ИМТ оказался статистически значимо меньше в группе женщин с ЗРП (1-я группа - 21,7 (19,9-25,2) кг/м2; 2-я группа - 24 (21,2-27,3) кг/м2; р1-2=0,01). При этом показатели ИМТ в двух группах соответствовали нормативным. Следует отметить, что исходный вес статистически значимо был меньше в группе женщин с ЗРП (1-я группа — 60,5 (51,8-65,5) кг; 2-я группа — 64 (58-76).

При изучении семейного анамнеза по ранним (до 60 лет) тромбоэмболическим осложнениям (острые нарушения мозгового кровообращения, инфаркт миокарда, венозные тромбоэмболические осложнения (ВТЭО) у родственников 1 линии статистически значимо выявлено их преобладание в группе с ЗРП (1-я группа - 37,5%; 2-я группа — 13,69%; р1-2<0,001).

Соматическая патология встречалась у пациенток двух групп с одинаковой частотой. Однако избыточная масса тела / ожирение статистически значимо чаще выявлялись у женщин группы контроля (1-я группа — 23,3%; 2-я группа - 34,1 %; р1-2=0,05). Отмечена тенденция к увеличению числа случаев гипотиреоза в первой клинической группе (1-я группа — 16,7%; 2-я группа — 8,8%). Хроническая артериальная гипертензия (1-я группа — 10%; 2-я группа - 10%) и варикозное расширение вен нижних конечностей (1-я группа — 10 %; 2-я группа — 8,2 %) встречались с одинаковой частотой в обеих группах. Частота гинекологических заболеваний была одинаковой в разных группах (1-я группа — 16,67%; 2-я группа — 25,29%). При изучении паритета оказалось, что первобеременные (1-я группа — 36,67%; 2-я группа — 24,12%) несколько преобладали в группе с ЗРП. У женщин 1-й группы в сравнении с беременными 2-ой группы в анамнезе несколько чаще встречались случаи преждевременных родов (1-я группа - 13,33%; 2-я группа — 7,65%), преэклампсии (1-я группа — 33,3%; 2-я группа — 16,5%), рождения маловесного ребенка (1-я группа — 13,33%; 2-я группа - 5,88%). В обеих группах в прошлом отмечена одинаковая частота операций кесарево сечение (1-я группа - 23,33%; 2-я группа — 22,35%), случаев перинатальной смертности (1-я группа - 6,67%; 2-я группа — 6,47%).

К группе высокого риска согласно регламентированным анамнестическим факторам риска [1] отнесено 12 (40%) женщин 1-ой группы и 61 (35,9%) — 2-ой. Статистически значимых предикторов ЗРП не выявлено. При изучении результатов скрининга на сроке 11-13,6 недель оказалось, что у 13,64% женщин 1-ой группы и 32,85% — 2-ой исследование проведено не было. Только в 18,52% случаев в 1-ой группе было положительный прогноз развития ЗРП, процент ошибочной предикции во 2-ой группе составил 8,7%. По результатам совместного скрининга к группе высокого риска ЗРП отнесено 15 (50%) женщин 1-ой группы и 64 (37,6%) — 2-ой. Таким образом, отмечена низкая эффективность прогноза ЗРП как по результатам анализа анамнестических факторов риска, так и по данным лабораторно-инструментальных скрининговых программ на сроке 11-13,6 недель гестации.

Ацетилсалициловая кислота (АСК) с целью профилактики преэклампсии и/или ЗРП на регламентированном сроке 12-16 недель использовалась женщинами обеих групп с одинаковой частотой (1-я группа — 56,67%; 2-я группа — 51,18%). При этом в группе высокого риска ЗРП АСК получали только 6 (40%) женщин 1-ой группы и 38 (58,5%) — 2-ой. Нельзя исключить, что именно использование АСК в группе контроля позволило нивелировать риски формирования ЗРП. Общий процент охвата профилактическими мероприятиями в группе высокого риска ЗРП составил 55%. После 16 недель частота приема АСК в группах так же не различалась (1-я группа — 80%; 2-я группа — 64,12%).

В результате исследования изучены особенности течения беременности. В первом триместре осложнения течения беременности статистически значимо чаще встречались в группе без ЗРП (1-я группа — 34,48%; 2-я группа — 55,29%, р1-2=0,026) в основном за счет нозологий: анемия (1-я группа — 6,9%; 2-я группа — 13,33%) и ОРВИ (1-я группа — 6,9%; 2-я группа — 13,33%). У женщин с ЗРП несколько чаще выявлялся угрожающий выкидыш (1-я группа — 10,3%; 2-я группа — 4,9%), в том числе ретрохориальная гематома (1-я группа — 3,45%; 2-я группа — 1,8%). При этом гестагеновая поддержка использовалась несколько чаще в группе контроля (1-я группа — 13,79%; 2-я группа — 23,03%). Встречаемость цервиковагинальной инфекции оказалась одинаковой у пациенток обеих групп (1-я группа — 10,3%; 2-я группа — 13,33%). Многоплодная беременность несколько чаще выявлялась у женщин с ЗРП (1-я группа — 6,67%; 2-я группа — 3,53%).

Во втором триместре частота осложнений беременности также оказалась одинаковой в разных группах (1-я группа — 90%; 2-я группа — 74,1%). Однако плацентарная недостаточность статистически значимо чаще диагностировались у пациенток 1-ой группы (таблица 1). В основном это были нарушения маточного кровотока (НМК), реже регистрировались нарушения кровотока в артерии пуповины (НПК), в двух случаях диагностирован реверсивный пуповинный кровоток. ЗРП встречалась в 26,67% случаев. Маловодие статистически значимо преобладало в клинической группе (1-я группа — 10%; 2-я группа — 1,18%; р1-2=0,025). Два случая ЗРП были ассоциированы с критическим реверсивным кровотоком в венозном протоке, что потребовало оперативного родоразрешения в неотложном порядке в экстремально ранние сроки.

Статистически значимых различий по частоте преэклампсии во втором триместре в разных группах не выявлено (1-я группа — 6,67%; 2-я группа — 2,94%).

В третьем триместре плацентарные нарушения статистически значимо чаще выявлялись у женщин с ЗРП. В основном это были НМК, которые регистрировались чаще у женщин 1-й группы. НПК также значимо преобладали в группе с ЗРП, в том числе диагностирован один случай реверсивного кровотока в артерии пуповины. ЗРП в 3-м триместре диагностировалась у всех 28 (100%) женщин 1-й группы. Срок манифестации ЗРП составил 33 (26,8-37) недель, ранняя форма ЗРП с началом до 32 недель зарегистрирована в 10 (33,33%) случаях. У пациенток в группе с ЗРП статистически значимо чаще выявлялась тяжелая преэклампсия (1-я группа — 28,57%; 2- я группа — 1,18%; р1-2<0,001). При этом срок манифестации преэклампсии в обеих группах не отличался. Преждевременная отслойка нормально расположенной плаценты статистически значимо чаще выявлялась в 1-й группе (1-я группа — 10,71%; 2-я группа — 0,59%; р1-2=0,009). Зарегистрирован один случай антенатальной гибели плода в 1 группе. Также при сравнении двух групп выявлено статистически значимое увеличение частоты угрожающих преждевременных родов в группе женщин с ЗРП (1-я группа — 17,85%; 2-я группа — 6,47%, р1-2=0,041).

Родоразрешение операцией кесарева сечения (рисунок 1) статистически значимо чаще было проведено у женщин группы с ЗРП (1-я группа — 60%; 2-я группа — 36,5%; р1-2=0,016), в том числе операции в экстренном / неотложном порядке (р1-2=0,025).

Показаниями для кесарева сечения в группе с ЗРП чаще являлись плацентарная недостаточность (1-я группа — 16,7%; 2- я группа — 0,6%; р1-2=0,025), дистресс-синдром плода (1-я группа — 13,3%; 2-я группа — 2,4%; р1-2=0,02), преждевременная отслойка нормально расположенной плаценты (1-я группа — 10,71%; 2-я группа — 0,59%; р1-2=0,009). В контрольной группе основными показаниями стали наличие рубца на матке после операции кесарева сечения (1-я группа — 6,7%; 2-я группа — 17,6%) и неправильное положение плода (1-я группа — 6,7%; 2-я группа — 5,3%).

Преждевременные роды (таблица 2) статистически значимо чаще регистрировались у женщин с ЗРП. Срок преждевременных родов статистически значимо меньше был в группе с ЗРП. Экстремально ранние и ранние преждевременные роды зарегистрированы только в 1-ой группе.

Медиана объема кровопотери при родоразрешении у пациенток с ЗРП составила 432 (361-566) мл и статистически не отличалась от аналогичного показателя в группе контроля (375 (302 — 735,2) мл).

Морфофункциональные характеристики новорожденных (таблица 3) 1-й группы имели статистически значимо более низкие показатели в сравнении с группой контроля. Случаи гипотрофии и асфиксии, в том числе тяжелой степени, также статистически значимо чаще выявлялись у новорожденных 1-й группы, что потребовало использования реанимационных мероприятий.

Течение послеродового периода у женщин в двух группах было осложнено анемией, однако статистически значимо чаще она встречалась в контрольной группе (1-я группа — 6,7%; 2-я группа — 21,8%, р1-2=0,025). Другие осложнения послеродового периода встречались в двух группах с одинаковой частотой.

Таблица 1. Плацентарные нарушения у обследованных беременных, n (%)*.

Table 1. Placental disorders in the examined pregnant women, n (%)*.

Показатель

1-я группа (n = 30)

2-я группа (n = 170)

Второй триместр

Плацентарная недостаточность

9 (30%)

15 (8,82%)

р1-2<0,001

Нарушение маточного кровотока

9 (30%)

15 (8,82%)

р1-2<0,001

Нарушение пуповинного кровотока

3 (10%)

2 (1,18%)

р1-2=0,025

Нулевой или реверсивный кровоток в артерии пуповины

2 (6,67%)

0

р1-2=0,022

Задержка роста плода

8 (26,67%)

0

р1-2<0,001

Маловодие

3 (10%)

2 (1,18%)

Третий триместр

Плацентарная недостаточность

28 (100%)

25 (14,71%)

р1-2<0,001

Нарушение маточного кровотока

17 (60,7%)

25 (14,7%)

р1-2<0,001

Нарушение пуповинного кровотока

3 (10,71%)

1 (0,59%)

р1-2=0,009

Нулевой или реверсивный кровоток в артерии пуповины

1 (3,57%)

0

Задержка роста плода

28 (100%)

0

р1-2<0,001

Маловодие

2 (7,14%)

9 (5,29%)

n (%) — количество наблюдений (процент от общей выборки)

Рисунок 1. Способы родоразрешения обследованных женщин, n (%)*

Figure 1. Methods of delivery of the examined women, n (%)*

*n (%) — количество наблюдений (процент от общей выборки)

Таблица 2. Сроки родоразрешения обследованных женщин, n (%)*, Me (Q1-Q3)

Table 2. Delivery dates of the examined women, (%)*, Me (Q1-Q3)

Показатель

1-я группа (n = 30)

2-я группа (n = 170)

Преждевременные роды

5 (16,7%)

7 (8,43%)

р1-2=0,011

Срок преждевременных родов

29 (25–31)

35 (34–36,5)

р1-2=0,007

— 22-27,6 недель

2 (6,7%)

0

р1-2=0,022

— 28-31,6 недель

2 (6,7%)

0

р1-2=0,022

— 32-33,6 недель

1 (3,3%)

1 (0,6%)

— 34 — 36,6 недель

0

6 (3,5%)

р1-2=0,015

n (%) — количество наблюдений (процент от общей выборки)

Таблица 3. Морфофункциональные показатели новорожденных, n (%)*, Me (Q1-Q3)

Table 3. Morphofunctional indices of newborns, n (%)*, Me (Q1-Q3)

Показатель

1-я группа

(n = 32)

2-я группа

(n = 176)

Мальчики

12 (37,5%)

94 (53,4%)

Масса плода, г

2560 (2291,3–2672,5)

3450 (3140–3802,5)

р1-2<0,001

Рост плода, см

48 (46,8–50)

52 (50–53)

р1-2<0,001

Оценка по шкале Апгар, балл

— на 1-й минуте

7 (7–8)

8 (7–8)

р1-2<0,001

— на 5-й минуте

8 (8–8)

9 (8–9)

р1-2<0,001

Гипотрофия новорожденного

29 (90,6%)

2 (1,1%)

р1-2<0,001

Асфиксия новорожденного

5 (15,6%)

8 (4,6%)

р1-2=0,013

— умеренная

2 (6,3%)

7 (4,0%)

— тяжелая

3 (9,4%)

1 (0,6%)

р1-2=0,003

ИВЛ новорожденных

5 (15,6%)

8 (4,6%)

р1-2=0,004

Врожденный порок развития

0

2 (1,1%)

Перинатальная смертность

1 (33,3‰)

0

n (%) — количество наблюдений (процент от общей выборки)

Обсуждение

ЗРП является распространенным гестационным осложнением, затрагивает до 10% беременностей в общей популяции и связано с различными неблагоприятными перинатальными исходами и отдаленными последствиями для детей [7][8]. Эффективные методы лечения ЗРП на сегодняшний день отсутствуют [1], поэтому вектор современных исследований связан с разработкой эффективных методов прогнозирования и профилактики данной патологии. С целью предикции ЗРП используются факторы риска, связанные с семейным и личным соматическим и акушерским анамнезом матери, биохимическими маркерами, допплерометрическими показателями в маточных и пуповинных сосудах [1][2][8]. Согласно результатам нашего исследования индекс массы тела у беременных с ЗРП оказался статистически значимо меньше в сравнении с группой контроля. Действительно, в актуальных клинических рекомендациях [1] индекс массы тела женщины менее 20 кг/м2 является фактором умеренного риска ЗРП. Кроме того, семейный анамнез женщин с ЗРП был отягощен ранними тромбоэмболическими осложнениями у родственников 1 линии, что не исключает роль протромботических нарушений в патогенезе ЗРП [3, 9]. При этом отмечена низкая эффективность прогноза ЗРП как по результатам анализа анамнестических факторов риска [1], так и по данным лабораторно-инструментальных скрининговых программ на сроке 11-13,6 недель гестации. Долгушина В.Ф. и соавторы (2021) получили аналогичные результаты при анализе анамнестических данных беременных с ЗРП [10].

В течение последних десятилетий все больше внимания уделяется использованию АСК во время беременности в группах высокого риска по развитию преэклампсии и/или ЗРП. Аспирин способствует плацентации благодаря своему проангиогенному, антитромботическому и противовоспалительному действию [11]. В результате настоящего исследования зарегистрирован низкий процент охвата медикаментозной профилактикой в группе высокого риска ЗРП (55%).

Со второго триместра плацента увеличивает свои функциональные запросы и гиповолемические изменения могут привести к плацентарной ишемизации, нарушению формирования ворсин плаценты и, как следствие, к замедлению темпов роста плода [12]. Современным методом оценки маточной, плацентарной и плодовой гемодинамики является допплерография. Доказано, что изменение показателей кровотока в маточных артериях во втором триместре прогнозирует большинство случаев ранней преэклампсии и ЗРП. Результаты допплерометрии в артериях пуповины и сосудах плода (венозный проток, средняя мозговая артерия) помогают в диагностике ЗРП, выявлении критических состояний плода, что определяет тактику ведения беременности и улучшает перинатальные исходы [1][13]. Нами установлено, что ЗРП ассоциирована с другими плацентарными нарушениями, которые чаще начинались во втором триместре с изменений маточного и плодового кровотока и прогрессировали по мере роста срока гестации.

Согласно современным данным ЗРП ассоциирована с тяжелой преэклампсией, высокой частотой преждевременных родов, операций кесарева сечения, гипотрофией и тяжелой асфиксией новорожденных [1][2][3][6][7][10][14], что подтвердили результаты настоящего исследования.

Заключение

Задержка роста плода является одной из основных причин мертворождения, неонатальной заболеваемости и смертности, имеет отдаленные неблагоприятные последствия для потомства. Отсутствие значимых анамнестических факторов риска, низкая эффективность прогнозирования задержки роста плода по результатам программного скрининга на сроке 11-13,6 недель требуют разработки новых современных способов предикции патологии. Терапевтическая модификация образа жизни с коррекцией управляемых соматических и акушерско-гинекологических факторов риска на прегравидарном этапе, раннее прогнозирование и профилактические стратегии во время беременности, своевременная диагностика и ведение с использованием стандартизированного протокола для определения надлежащего мониторинга и сроков родоразрешения могут улучшить перинатальные исходы при задержке роста плода. Будущие исследования должны быть сосредоточены на разработке новых инструментов фетальной диагностики, которые могут повысить точность прогнозирования критических состояний плода, а также на внедрении инновационных терапевтических мероприятий, направленных на улучшение плацентарной гемодинамики, что позволит дополнительно оптимизировать сроки родоразрешения.

Список литературы

1. Клинические рекомендации. «Недостаточный рост плода, требующий предоставления медицинской помощи матери (задержка роста плода)». 2022 г. https://roag-portal.ru/recommendations_obstetrics

2. Shrivastava D., Master A. Fetal Growth Restriction. Journal of Obstetrics and Gynecology India. 2020 Apr; 70(2); 103-110. https://doi.org/10.1007/s13224-019-01278-4

3. Долгушина В.Ф., Фартунина Ю.В., Надвикова Т.В., Коляда Е.В., Асташкина М.В. Ранний и поздний синдром задержки роста плода: особенности течения беременности и перинатальные исходы. Вестник СурГУ. Медицина: научно-практический журнал. 2019; 4; 29-35. https://doi.org/10.34822/2304-9448-2019-4-29-35

4. Burry L., Hutton B., Williamson D.R., Mehta S., Adhikari N.K., Cheng W., Ely E.W., Egerod I., Fergusson D.A., Rose L. Pharmacological interventions for the treatment of delirium in critically ill adults. Cochrane Database System Revew. 2019 Sep 3; 9(9); CD011749. https://doi.org/10.1002/14651858.CD011749.pub2

5. Bruin C., Damhuis S., Gordijn S., Ganzevoort W. Evaluation and Management of Suspected Fetal Growth Restriction. Obstetrics and Gynecology Clinics of North America. 2021 Jun; 48(2); 371-385. https://doi.org/10.1016/j.ogc.2021.02.007

6. Stubert J., Hinz B., Berger R. The Role of Acetylsalicylic Acid in the Prevention of Pre-Eclampsia, Fetal Growth Restriction, and Preterm Birth. Deutsches Arzteblatt International. 2023 Sep 15; 120(37); 617-626. https://doi.org/10.3238/arztebl.m2023.0133

7. Севостьянова О.Ю., Чумарная Т.В., Беломестнов С.Р., Ксенофонтова О.Л. Задержка внутриутробного роста и развития плода: тенденции десятилетия. Российский педиатрический журнал. 2024; 27(4); 241- 248. https://doi.org/10.46563/1560-9561-2024-27-4-241-248

8. Kingdom J., Ashwal E., Lausman A., Liauw J., Soliman N., Figueiro-Filho E., Nash C., Bujold E., Melamed N. Guideline No. 442: Fetal Growth Restriction: Screening, Diagnosis, and Management in Singleton Pregnancies. Journal of Obstetrics and Gynecology Canada. 2023 Oct; 45(10); 102154. https://doi.org/10.1016/j.jogc.2023.05.022

9. Voicu N.L., Bohîlţea R.E., Berceanu S., Busuioc C.J., Roşu G.C., Paitici Ş., Istrate-Ofiţeru A.M., Berceanu C., Diţescu D. Evaluation of placental vascularization in thrombophilia and intrauterine growth restriction (IUGR). Romanian Journal of Morphology and Embryology. 2020 Apr-Jun; 61(2); 465-476. https://doi.org/10.47162/RJME.61.2.16

10. Долгушина В.Ф., Вереина Н.К., Фартунина Ю.В., Надвикова Т.В. Прогнозирование перинатальных исходов у беременных с задержкой роста плода. Уральский медицинский журнал. 2021; 20(4); 4-11. https://doi.org/10.52420/2071-5943-2021-20-4-4-11

11. Loussert L., Vidal F., Parant O., Hamdi S.M., Vayssiere C., Guerby P. Aspirin for prevention of preeclampsia and fetal growth restriction. Prenatal Diagnosis. 2020 Apr; 40(5); 519-527. https://doi.org/10.1002/pd.5645

12. Mecacci F., Avagliano L., Lisi F., Clemenza S., Serena C., Vannuccini S. et al. Fetal growth restriction: does an integrated maternal hemodynamic-placental model fit better? Reproductive Sciences. 2021; 28(9); 2422-3245. https://dx.doi.org/10.1007/s43032-020-00393-2

13. Meler E., Martínez J., Boada D., Mazarico E., Figueras F. Doppler studies of placental function. Placenta. 2021; 108; 91-96. https://doi.org/10.1016/j.placenta.2021.03.014

14. Shrivastava D., Master A. Fetal Growth Restriction. Journal of Obstetrics and Gynecology India. 2020 Apr; 70(2); 103-110. https://doi.org/10.1007/s13224-019-01278-4.


Об авторах

Е. Г. Сюндюкова
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Южно-Уральский государственный медицинский университет» Министерства здравоохранения Российской Федерации; Клиника Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Южно-Уральский государственный медицинский университет»
Россия

Сюндюкова Елена Геннадьевна — д. м. н., доцент, профессор кафедры акушерства и гинекологии; врач акушер-гинеколог

ул. Воровского, д. 64, Челябинск, 454092

ул. Черкасская, д. 2, Челябинск, 454052



Т. Е. Тихонова
Государственное бюджетное учреждение здравоохранения Свердловской области «Екатеринбургский клинический перинатальный центр» (ГБУЗ СО «ЕКПЦ»)
Россия

Тихонова Татьяна Евгеньевна — врач акушер-гинеколог родового отделения

ул. Комвузовская, д. 3, Екатеринбург 620066



Т. В. Узлова
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Южно-Уральский государственный медицинский университет» Министерства здравоохранения Российской Федерации; Клиника Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Южно-Уральский государственный медицинский университет»
Россия

Узлова Татьяна Васильевна — д. м. н., профессор, профессор кафедры акушерства и гинекологии; заместитель главного врача по профилю акушерство и гинекология

 ул. Воровского, д. 64, Челябинск, 454092

ул. Черкасская, д. 2, Челябинск, 454052



Н. М. Динер
Клиника Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Южно-Уральский государственный медицинский университет»
Россия

Динер Наталья Михайловна — заведующий отделения патологии беременности

ул. Черкасская, д. 2, Челябинск, 454052



М. Г. Рябикина
Клиника Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Южно-Уральский государственный медицинский университет»
Россия

Рябикина Мария Геннадьевна — врач акушер-гинеколог родового отделения

 ул. Черкасская, д. 2, Челябинск, 454052



Н. А. Филиппова
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Южно-Уральский государственный медицинский университет» Министерства здравоохранения Российской Федерации; Клиника Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Южно-Уральский государственный медицинский университет»
Россия

Филиппова Наталия Александровна — к. м. н., доцент, доцент кафедры акушерства и гинекологии; врач акушер-гинеколог

ул. Воровского, д. 64, Челябинск, 454092

ул. Черкасская, д. 2, Челябинск, 454052



Ю. А. Яковлева
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Южно-Уральский государственный медицинский университет» Министерства здравоохранения Российской Федерации; Клиника Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Южно-Уральский государственный медицинский университет»
Россия

Яковлева Юлия Александровна — к. м. н., доцент, доцент кафедры акушерства и гинекологии; врач акушер-гинеколог

ул. Воровского, д. 64, Челябинск, 454092

ул. Черкасская, д. 2, Челябинск, 454052



Л. Б. Тарасова
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Южно-Уральский государственный медицинский университет» Министерства здравоохранения Российской Федерации; Клиника Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Южно-Уральский государственный медицинский университет»
Россия

Тарасова Людмила Бернардовна — к. м. н., доцент, доцент кафедры акушерства и гинекологии ; врач акушер-гинеколог

ул. Воровского, д. 64, Челябинск, 454092

ул. Черкасская, д. 2, Челябинск, 454052



Рецензия

Для цитирования:


Сюндюкова Е.Г., Тихонова Т.Е., Узлова Т.В., Динер Н.М., Рябикина М.Г., Филиппова Н.А., Яковлева Ю.А., Тарасова Л.Б. Задержка роста плода: особенности анамнеза, исходы беременности и родов. Вестник охраны материнства и младенчества. 2024;1(3):60-71. https://doi.org/10.69964/BMCC-2024-1-3-60-71

For citation:


Syundyukova E.G., Tikhonova T.E., Uzlova T.V., Diner N.M., Ryabikina M.G., Filippova N.A., Yakovleva Yu.A., Tarasova L.B. Fetal growth restriction: features of anamnesis, outcomes of pregnancy and childbirth. Bulletin of maternal and child care. 2024;1(3):60-71. (In Russ.) https://doi.org/10.69964/BMCC-2024-1-3-60-71

Просмотров: 94


Creative Commons License
Контент доступен под лицензией Creative Commons Attribution 4.0 License.


ISSN 3034-395X (Online)